Постановление Конституционного Суда РФ от 29 ноября 2010 г. N 20-П "По делу о проверке конституционности положений статей 20 и 21 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" в связи с жалобами граждан Д.Р. Барановского, Ю.Н. Волохонского и И.В. Плотникова"

Оспаривались нормы, допускающие осуществление цензуры переписки администрацией места содержания под стражей.
Речь идет о переписке подозреваемых и обвиняемых, в отношении которых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
КС РФ признал положения конституционными. Между тем он отметил, что в отношении переписки указанных лиц со своими адвокатами (защитниками) должно учитываться следующее.
Цензура в этих случаях возможна лишь в ситуации, когда у администрации СИЗО есть разумные основания предполагать наличие в переписке недозволенных вложений. Этот факт должен проверяться в присутствии самого лица.
Также такое возможно, если имеется обоснованное подозрение, что адвокат злоупотребляет своей привилегией на адвокатскую тайну, эта переписка ставит под угрозу безопасность следственного изолятора или носит какой-либо иной противоправный характер.
В перечисленных случаях администрация СИЗО обязана принять мотивированное решение об осуществлении цензуры, письменно зафиксировать ход и результаты подобных действий.
Как пояснил КС РФ, исходя из международно-правовых норм, обеспечение конфиденциальности сведений, сообщаемых адвокату его доверителем, - необходимая составляющая права пользоваться юрпомощью. Это обязывает государство принимать меры, позволяющие сохранить конфиденциальность такой информации.
Однако названное право не является абсолютным. Его ограничения, сопряженные с отступлениями от адвокатской тайны, допустимы лишь при условии их адекватности и соразмерности. Они могут быть оправданы лишь необходимостью обеспечить защиту основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, оборону и безопасность государства.
С учетом этого цензура названной переписки может иметь место лишь в исключительных случаях.
Как подчеркнул КС РФ, аналогичной позиции придерживается и Европейский Суд по правам человека.
Иное истолкование данных норм в правоприменительной практике не допускается.